Том Салливэн.
Микки-маус - олимпиец
---------------------------------------------------------------
Origin: http://fantasy.kiev.ua/S/Sullit/rar/Mickmous.htm
---------------------------------------------------------------
В разных частях света приблизительно с часовым интервалом в небо взмыли
два самолета спецназначения. Первым от взлетной полосы секретной разведбазы
под Минском оторвался гигант советского Аэрофлота. Сорока минутами позже
"бегемот" с загнутыми крыльями компании Пан Америкэн покинул тщательно
охраняемый тренировочный комплекс в Прово, штат Юта. Оба лайнера в
международном воздушном пространстве летели в сопровождении истребителей. С
помощью специальных спутников слежения каждый из них следовал курсом,
огибающим центры управления климатом.
Среди персонала на борту царила ничем не нарушаемая скука. Время от
времени раздавались хвастливые выкрики:
- Мы их уделаем, а, Никита?!
- Эгей, Стилт, да мы как начнем швырять - красные молокососы вмиг
позеленеют!
Посадку произвели в гаванском аэропорту Хосе Марти на изолированных
полосах, удаленных друг от друга на двести метров и разделенных тремя рядами
колючей проволоки. Телеобъективы сократили это расстояние.
- Подделка! - взревел русский, просмотрев через час кадры американской
высадки.
- Мошенничество, - нервно потирал руки американец, изучая видеозапись
десанта русских.
На следующий день, стоя рядышком на битком набитом олимпийском
стадионе, они произнесли слова клятвы: братство, дружба, честная игра. Все
как положено. Вавилон. Сто шестнадцать стран. Шестьдесят восемь языков.
Когда клятва отзвучала и рев толпы всколыхнул трибуны, Дункан Шерман слащаво
улыбнулся русскому коллеге:
- Мистер Смердяков, - произнес он несколько официально, - я надеюсь, мы
сможем обойтись без переводчика.
Георгий Смердяков, в свою очередь, позволил себе улыбнуться:
- Да, я немного говорю по-английски, мистер Шэр-манн.
Вежливо, но довольно дерзко они обменялись изучающими взглядами.
Русский узрел мужчину седого, неряшливого и заросшего щетиной, возможно, из
бывших спортсменов, с землистым от постоянной работы в помещении цветом
кожи. Американец ознакомился с плоским, как блин, слегка искривленным
румяным лицом ответственного представителя СССР и пришел к выводу, что тот
никогда не шнуровал кроссовок. Едва ли этот херувимчик Смердяков вообще
сможет дотянуться до своих носков, не повредив подколенное сухожилие.
- Надеюсь, перелет был приятным, - сказал Шерман.
- Весьма. А ваша посадка - я полагаю, мягкой?
- Можно подумать, вы ее не видели.
Смердяков на миг растерялся, но Шерман сверкнул зубами, и он опять
осклабился.
- Надеюсь, туман не испортил вашего фильма, - сказал русский. - Кстати,
нам для получения четкого изображения пришлось использовать компьютер.
- Ах, мистер Смердяков, разве мог жиденький туман помешать нам
рассмотреть ваших тяжелоатлетов, которых спускали с борта самолета при
помощи лебедки?
- Чемоданы у них громоздкие, - махнул рукой Смердяков. - Нас беспокоит
этот ваш четырехметровый баскетболист. Не ушиб ли он себе голову? Или то
была прыгунья в высоту? Мой тренер утверждает, что у него губы накрашены.
- Вы, должно быть, видели Стилта - он нес на плечах свою подружку.
Самый длинный из наших едва достигает девяти футов. Примерно втрое выше
ваших малявок.
- Плавок?.. - Смердяков прикинулся чайником.
- Лилипуток. Ну, знаете, этакие мышки-грызунишки, крошечный народец.
Смердяков беспомощно пожал плечами:
- Команда гимнасток у нас очень юная. Однако позвольте вас поздравить
со столь необычной формой скелетов у многих ваших спортсменов. Чтобы
сравняться с вами, нам пришлось бы нарушить все правила Второго Олимпийского
Договора по генным операциям.
Как и почти весь штат русских, Смердяков обладал степенью доктора
генной инженерии. Шерман был задет - он не имел права вдаваться в
подробности.
Тем временем мимо них пронесли олимпийский факел, и Шерман почтительно
выпрямился. Под бурные овации, словно в торжественной паване, факел несли по
беговой дорожке. Его подняли по ступенькам на верхнюю трибуну стадиона.
Флажки затрепетали. На водяных струях в воздух поднялись олимпийские кольца
(явно рука Уолта Диснея. Кому еще взбредет в голову подобный трюк? После Игр
второе и четвертое кольца превратятся в мышиные уши). Факел поднесли к чаше,
вверх взметнулся столб пламени. И снова рев лавиной обрушился на трибуну,
где стояли Шерман со Смердяковым. Официальным лицам принесли шампанского.
- За моего друга Шэр-манна! - провозгласил Смердяков. Продолжение тоста
на русском повергло переводчицу в истерику.
Шерман благодарно кивнул.
- За Смердякова, - сказал он, - хрен с укропом ему...
На следующее утро Шерман приехал на стадион задолго до официального
начала соревнований. Прохаживаясь по полю и беговой дорожке, он наблюдал за
прибытием советских спортсменов и что-то диктовал на заметку своему Пятнице.
Пока спортсмены перед разминкой стаскивали свои потные одинаковые костюмы,
он придумал, как различать их без номеров.
- Автограф, - робко канючил он, тыча в лицо спортсмену блокнотом и
карандашом. - Ав-автограф, п-пожалуйста.
Польщенный участник ставил свою подпись, а Пятница его щелкал. Без имен
было не обойтись. На международных соревнованиях эти спортсмены не
показывались из-за хромосомного теста месяцев пятнадцать. А хромосомные
тесты требовались по причине генетического жульничества. Спортсмены
опасались дисквалификации в олимпийский год.
При появлении на сцене русских женщин Шерман заметно оживился.
Утверждать, что это женщины, он мог лишь потому, что, в отличие от мужчин,
надпись "СССР" находилась у них не на правой, а на левой стороне груди.
Когда они сняли куртки - разницы не осталось. Но кто воистину поразил
Шермана и вызвал у него наибольшие подозрения своими нечеловеческими
формами, так это прыгуньи.
- Боже ж ты мой, - протянул он.
- Блошиный цирк, - подтвердил Пятница.
Тонконогие, одинаковые, как сосиски, русские прыгуньи казались
насекомоподобными русалками. Разминаясь, они подпрыгивали, будто кузнечики,
и противоестественно выворачивали ноги. Развеялись последние сомнения.
- Протест, протест, протест, - бормотал Шерман, быстро щелкая пальцами.
Пятница выгреб из дипломата пачку форменных бланков, но сивые усы
Шермана уже замелькали среди исполнительниц низкоорбитального балета.
- Автограф - готовь камеру, Феликс, - автограф, пожалуйста.
Пятница сражался с камерой, дипломатом и бланками протеста.
Внезапно раздался низкий рокот, и одна из дам направилась к Шерману,
размахивая в воздухе руками, будто вытирала грязь с ветрового стекла.
- Это тренер, сэр, - предупредил Феликс.
Шерман не сдвинулся с места.
- Она говорит, если вы еще раз приблизитесь к ее девочкам, она скажет
Людмиле, чтобы врезала вам по...
- Ясно, Феликс, - Шерман фальшиво улыбнулся и, салютуя карандашом,
ретировался. Некоторые девушки хихикнули. Басом.
- Видал? Видал, какие обидчивые? И все же, Феликс, от протеста им не
увернуться, - Шерман выпрямился, понизил голос: - Заполняй формы. Имен не
проставляй - после раздобудем.
- В чем будет состоять обвинение, сэр?
- Пиши что попало. Чесались одновременно обеими ногами и чирикали. Или,
скажем, икры у них длиннее бедер. Мы потребуем анализа хромосом, мы выведем
на чистую воду их родителей, черт возьми! А понадобится - и
пра-пра-прародителей - вплоть до зайцев-русаков.
- Так точно, сэр.
Синхронный русский вариант этого спектакля проходил в первом
гимнастическом зале универсального дворца спорта, куда Смердяков отправился
по вызову ударившегося в панику тренера советских борцов.
Американская команда ящерицами разлеглась вокруг ковра, на котором
происходил поединок по вольной борьбе в наилегчайшем
Далее для ознакомления