Анатолий ОНЕГОВ
М И Р Н Ы Й Д О Г О В О Р
Художник А. Лебедев
Повесть
Чугунок и волчата
Целую неделю я жил в избушке на озере и ловил рыбу. Но вот подошли у
меня к концу сухари и сахар, и других продуктов тоже почти не осталось, и
я собрался домой.
До дома было не так далеко. Сначала надо было идти по узенькой лесной
тропке, потом выйти на дорогу, по дороге подняться на бугор, и сразу за
бугром внизу у воды и стояла наша деревушка.
Деревушка тоже стояла на берегу озера. Было в ней всего восемнадцать
домов, но все дома были очень красивые. Когда приходил тихий теплый вечер
и дома, бани, амбары задумчиво засматривались в озеро, будто любовались
сами собой, мне всегда казалось, что наша деревушка не простая, а
сказочная, волшебная и что живут здесь добрые сказочники и волшебники.
А жили в нашей деревушке самые обыкновенные люди. Хоть и знали они
много разных лесных сказок, но никогда не были волшебниками. Они были
пастухами, рыбаками, охотниками и подолгу жили в тайге в маленьких таежных
избушках, а потому около каждого дома всегда крутились собаки, ведь в
тайгу без собаки не пойдешь, в тайге собака первый друг и помощник.
И у меня тоже была своя собственная собака. Звали ее Бураном. Правда,
Буран еще не был настоящей собакой - ему недавно исполнилось всего шесть
месяцев, и он пока назывался только щенком. И как всякий щенок, Буран
очень любил играть и заводить разные знакомства.
Когда мы с Бураном уходили надолго в лес, он, наверное, всегда очень
переживал - ведь в деревне оставались его лучшие друзья: Дозор, Шарик,
Моряк.
Это были взрослые собаки, и они давно позабыли всякие щенячьи игры.
Но так уж положено у собак: если к тебе подходит щенок и предлагает
поиграть, то ты, хоть ты давно взрослый пес, обязан поиграть с малышом.
Вот почему ни Дозор, ни Шарик, ни Моряк никогда не огрызались на моего
Бурана и всегда терпеливо сносили все его шалости.
Вот и теперь, возвращаясь из леса, мой Буран, наверное, думает об
одном: как бы поскорее разыскать своих друзей и устроить с ними возню -
ведь целую неделю Буран не видел других собак и, конечно, очень
соскучился.
Следом за своим щенком я спустился с бугра и подошел к изгороди,
которой была огорожена вся наша деревушка. Деревушка огораживалась
изгородью, чтобы туда не попало стадо и не потоптало огороды. Я отвел в
сторону ворота, что прикрывали вход в деревню, прошел в ворота и
только-только собирался закрыть их обратно, как заметил, что сегодня в
деревушке что-то не так, как обычно.
Дело было к вечеру. Обычно в этот час возвращаются домой и пастухи, и
охотники, и рыбаки. Но как мне показалось, в крайних домах никого не было.
Посреди пустой улицы стоял лишь мой Буран и недоуменно поглядывал на меня.
Как же так? Он заглянул во двор к Дозору, а Дозора не оказалось на
месте... Ну, ладно - это бывает: собака может куда-нибудь уйти. Но почему
не оказалось дома и Шарика, и Моряка?..
Мы шли дальше по опустевшей деревушке, и нас не встретила даже Лапка,
ласковая, добродушная собачка, которая обычно всегда встречала и Бурана, и
меня, ластилась ко мне и ждала, чтобы я ее погладил... Что же случилось?
Куда делись люди и собаки?
И только в самом конце деревушки увидел я и собак, и людей - все они
собрались около дома, в котором жил охотник Чугунок.
Уж за что назвали Чугунка Чугунком, я так и не разобрался до сих пор.
Говорили, что Чугунком дразнили за какой-то промах еще самого старшего
Чугунка - деда. Дразнилка сразу прижилась, и пошло с тех пор по деревне
звать всех Чугунков Чугунками.
Тот Чугунок-охотник, возле дома которого собрались вдруг и люди, и
собаки, ничем особенным от остальных жителей деревни не отличался. Охотник
он был хороший, добывал много пушнины, но никому и никогда не выкладывал
свои охотничьи тайны. А еще был Чугунок не только скрытным, но и немного
жадным. И однажды эта жадность подвела Чугунка так, что он чуть было не
утонул.
Дело было поздней осенью, когда вода в озерах совсем остывает. Попади
в такую ледяную воду - и не добраться тебе до берега: тут же замерзнешь.
Вот в это время и ловил Чугунок рыбу на лесном озере. И попалось ему рыбы
очень много. Остановиться бы, отвезти на берег часть улова, а потом снова
вернуться к сетям. Но нет - жадность взяла свое, и Чугунок, нагрузив лодку
рыбой до самых бортов, все продолжал и продолжал вынимать из сетей новую
добычу.
Лодки в наших местах делают небольшие, долбленые - получаются такие
ловкие лодочки-челночки. Хорошо плавать в таком челночке одному без
большого груза, а с лишним грузом и тяжело, и опасно.
И стал тут жадный Чугунок тонуть вместе с лодкой и рыбой. Догадаться
бы глупому человеку хоть здесь, взять бы да выкинуть за борт часть рыбы.
Так нет... Словом, оказался рыбак в ледяной воде. И погибать бы ему в ту
пору, если бы случайно неподалеку не оказались люди. Услышали они крики о
помощи и вытащили из воды окоченевшего Чугунка...
Что же на этот раз сотворил наш Чугунок? Почему около его дома
собралась вся деревня?
Я поздоровался со всеми и вошел в дом. За столом в новой нарядной
рубахе сидел сам Чугунок и с наслаждением пил из блюдца чай. На столе
стоял большой самовар, рядом с самоваром стояли чистые чашки и стаканы, но
больше никто, кроме самого хозяина, не садился за стол - все остальные
стояли поодаль и молчали. А Чугунок сиял, будто только что одержал очень
важную победу...
- Что случилось, Григорий Петрович, - спросил я, - почему гостей за
стол не зовешь?
- Сами не садятся, - ответил Чугунок, - сердятся на меня. Велят
волчат обратно в лес снести. Говорят, мол, если не отнесу, то волки за
волчат мстить станут... А я не соглашаюсь.
Мне все сразу стало ясно. Выходит, Чугунок отыскал в лесу волчье
логово, вытащил оттуда маленьких волчат и принес их в деревню. Мне очень
хотелось посмотреть на этих маленьких зверьков, и я подошел к столу и
попросил Чугунка:
- Покажи хоть добычу-то, Григорий Петрович, похвастайся...
- Покажу, покажу, - радостно затараторил Чугунок и быстро выбрался
из-за стола. - Похвастаюсь, похвастаюсь. Только, чур, не упрашивай
отпустить.
- Ладно, не буду, - махнул я рукой и пошел вслед за Чугунком к
бане...
Бани у нас никогда не запираются, не запираются на замок и дома -
зачем, когда все люди в деревне честные, друг у друга без спроса ничего не
возьмут? А тут на бане у Чугунка висел огромный старинный замок, который в
шутку обычно называют пудовым. Чугунок подскочил к замку, достал из штанин
здоровенный ключ на веревке и, повертев этим ключом несколько раз в замке,
распахнул дверь бани.
Но это была еще не последняя дверь - первая дверь вела всего-навсего
в предбанник, а там дальше, и тоже под замком, была вторая дверь - уже в
самою баню.
Чугунок снял и второй замок и исчез в темноте. Необычно темно в бане
было потому, что окошечко, всегда освещавшее баню, предусмотрительный
Чугунок плотно, забил снаружи и изнутри, чтобы никто не выбил стекла и не
влез к волчатам.
В темноте бани что-то загремело, а потом показался из темноты Чугунок
и вслед за собой вытащил большой и тяжелый ящик. В ящике были волчата.
Яркий солнечный свет ударил маленьким зверькам в глаза. От
неожиданного света и от людей, собравшихся вокруг, волчата испуганно
забились в угол ящика. Они не пищали и не скулили, как пищат и скулят
щенки, потерявшие свою мать, - они только дрожали не то от страха, не то
от напряжения.
Волчат было четверо, они сбились в один темный, трясущийся комочек и,
казалось, ждали нападения. Я протянул было к ним руку, но тут же темный
комочек резко вздрогнул и снова замер в своем углу, а на моем пальце
выступили крупные капли крови: крошечный волчонок успел ударить меня
своими острыми молочными зубками.
Я стряхнул с руки кровь, а Чугунок уже вертелся вокруг меня:
- Вот видишь,
Далее для ознакомления