Вадим Кузьмич Очеретин
Я твой, Родина!
-----------------------------------------------------------------------
"Военная литература": militera.lib.ru
Издание: Очеретин В. К. Я твой, Родина!. - Екатеринбург: Банк
культурной информации, 2005.
Книга на сайте: militera.lib.ru/prose/russian/ocheretin_vk2/index.html
Иллюстрации: нет
OCR, правка: Андрей Мятишкин ([email protected])
Дополнительная обработка: Hoaxer ([email protected])
Очеретин В. К. Я твой, Родина!: Роман, повести. - Екатеринбург: Банк
культурной информации, 2005. - 608 с.: ил. - (Библиотека прозы Каменного
пояса). // Тираж 1500 экз. ISBN 5-7851-0550-0
Об авторе: Вадим Кузьмич Очеретин родился 6 июня 1921 года в Китае, в
городе Харбине. В 1935 году вместе с семьей приехал в Россию, во
Владивосток. В Свердловске с 1939 г. Работал прокатчиком на ВИЗе, учился
заочно в КИЖе - коммунистическом институте журналистики. В 1943 году пошел
на фронт. Воевал автоматчиком-танкодесантником в Уральском добровольческом
танковом корпусе. Награжден, трижды ранен. После войны окончил
филологический факультет Уральского госуниверситета и Высшие литературные
курсы. Работал в газете "Уральский рабочий", корреспондентом "Литературной
газеты", редактором заводской многотиражки. Был организатором и первым
главным редактором возрожденного журнала "Уральский следопыт", более десяти
лет редактировал журнал "Урал". Умер в апреле 1987 года.
Содержание
Боец, писатель, труженик. М. Найдич
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Боец, писатель, труженик
По-разному входят в душу читателя писательские имена и книги. Иногда
они врываются стремительно, подобно взлетевшей осветительной ракете, иногда
же по-другому, медленно - от одного произведения к следующему, более
значительному. Так, собственно, бывает и на войне: вражескую оборону где-то
рвут в одночасье, а где-то долго прогрызают.
Такие сопоставления напросились, вероятно, потому, что речь идет о
Вадиме Очеретине, фронтовике, который, вернувшись из боя и взявшись на
студенческой скамье за перо, сразу же - ярко и убедительно! - заявил о себе.
Было ясно: этот писатель пришел надолго. Посудите сами: первая же книга
вчерашнего солдата и студента "Я твой, Родина!" вышла почти в одно время
(1950 год) сразу в трех издательствах - центральных ("Советском писателе" и
Воениздате) и в родном его Свердловске.
Хорошо помню, как тогда в одной из передовых статей "Литературной
газеты" было подчеркнуто: ныне нашему читателю невозможно представить войну
без новых книг Олеся Гончара, Виктора Некрасова и... далее приводился ряд
имен, среди которых по праву было имя и нашего Вадима Очеретина.
Примерно в те же дни мне, тогдашнему студенту журфака, довелось
проходить газетную практику в Таджикистане. Репортерская судьба забросила в
отдаленный кишлак рядом с пограничной рекой Пяндж. Раскаленный добела
полдень сменился столь же знойным вечером. Прожарившись на хлопковых полях,
заглянул в местную библиотеку - крохотный домик, смахивающий на украинскую
мазанку. Этажерка, несколько десятков книг. Какова же была радость, когда
среди них увидел и повесть Очеретина. Не сдержался и похвастал: "Это мой
товарищ написал!" Юная библиотекарша недоверчиво глядела на меня, затем
взгляд ее потеплел. И я почувствовал - вырастаю в ее глазах...
Воспоминание о войне всегда жило в сердце Вадима. Но, пожалуй, еще ярче
проявил он себя в своих романах о рабочем классе: "Первое дерзание",
"Сирена", позднее - повесть "Ключ Упорова". И, конечно же, "Саламандра".
Только бы в наше время не перекрывали им кислород, оставляя без переизданий.
А читатели нашлись бы.
Творчество любого писателя нельзя отрывать от времени, когда он жил и
работал. И чем сильнее он с этим временем слит, тем, полагаю, и больше
надежд на то, что он это время перешагнет и оно продлится. Можно, конечно,
шибко осторожничая, прикинуть: а нет ли в подобном утверждении лазейки для
приспособленчества и конформизма? Вот и М. Горький когда-то сказал: "Я очень
рано понял, что человека создает его сопротивление окружающей среде".
Высказывание интересное и верное, пусть и не стопроцентно. Однако сразу же
хочу сказать, что на долю Вадима Очеретина препятствий хватало. Один из
своих романов он даже хотел назвать "Наперекор". Впрочем, жаловаться или
бить себя в грудь он не любил. Не тот характер. А вот со стороны такие люди
нам частенько кажутся железными, и мы эгоистически не думаем об их
ранимости. Да, Вадим Кузьмич умел плыть и против течения, хотя сомнений под
каким знаменем стоять, у него, разумеется, не было.
Он, как и многие из нас, честно, в меру своих сил, служил своему веку,
внося в него не только свой писательский талант, но и поистине блестящие
организаторские способности. Они проявились, прежде всего, в те годы, когда
он редактировал заводскую многотиражку, а после - журналы "Уральский
следопыт" и "Урал". Со временем штатные работники журналов менялись,
естественно. Но то доброе, посеянное Очеретиным, оставалось. Были ли у него
ошибки на этом пути? Вполне возможно. Как тут без них! Но перевешивало иное:
его непоказной демократизм в отношениях с коллегами и авторами, его
стремление избежать в публикуемых материалах гладкописи и мелкотемья.
Успешно работающий прозаик, Очеретин душой тянулся к поэзии - и, как
мне казалось, сам "втихаря" что-то пытался сочинять в рифму. Песню и стих он
любил по-настоящему, прикипал к ним. Еще в студенческие годы выступал со
сцены с чтением глав из поэмы Алексея Недогонова "Флаг над сельсоветом",
особенно нравилось ему стихотворение Самеда Вургуна "Поэт, как рано постарел
ты" в отличном переводе К. Симонова.
Был Очеретин, что называется, человек с огоньком. В постоянном поиске.
Наши (писателей-фронтовиков) праздничные построения в День Победы - его
инициатива, в частности.
Ныне не говорят о правительственных наградах: стыдятся, что ли, - а
ведь он был одним из немногих, чью грудь украшали многие ордена за воинский
подвиг и за труд, в том числе литературный.
О книгах Вадима писали много, были статьи в журналах и газетах, - в
основном хвалебные. А порой пишущие о нем не ограничивались периодикой, а
публиковали добрые слова о нем даже в своих отдельных книгах, воспоминаниях.
Много - и очень! - можно бы сказать об общественной деятельности нашего
писателя: куда избирался, кем выдвигался, где состоял и т.д. Не стану. Ибо
до сих пор не знаю - хорошо ли это или не совсем хорошо - депутат, делегат и
т.п. Писатель должен писать. А настоящая забота о нем заключается в том,
чтобы поменьше отрывать его от рабочего стола и сделать его жизнь сносной во
всех отношениях. Тем более, если это человек с характером бойца. И -
настоящего труженика.
Михаил Найдич.
Глава 1
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
А. Пушкин
Танки наступали на Львов.
Молодой лейтенант Юрий Малков получил назначение в гвардейскую танковую
бригаду и догонял ее. Он ехал на попутных машинах и долго не мог попасть на
такую, что успела бы доставить его в штаб бригады, уходящей все дальше и
дальше на запад. Наконец, на одном перекрестке расторопная регулировщица
устроила его в кабину машины-цистерны, которая везла танкам горючее.
Водитель машины был разговорчив и хвастлив. Он всю дорогу рассказывал
Юрию о своей бригаде. Как старый гвардеец, шофер называл танки "коробочками"
и "тридцатьчетверочками", подразумевая танки "Т-34".
- Меня после ранения не пускают пока за рычаги, - говорил он. - А вы
счастливый человек, товарищ лейтенант: окончили училище и сразу попадете на
коробку.
Далее для ознакомления