Людмила МИЛЕВСКАЯ
МОЯ СВЕКРОВЬ - МЫМРА
Анонс
Неприятности у модной писательницы Софьи Мархалевой начались прямо у
трапа самолета. Вместо почетных приветствий и аплодисментов поклонников ее
встретили милиционеры, сковали наручниками и доставили в отделение милиции.
Потом... униженно извинились и отпустили. Софья отправляется к своей подруге
Фросе. Но и тут ее поджидают крупные неприятности. Здоровенные мужики
затолкали Софью в машину, привезли в роскошную квартиру и... заставили
сниматься в порно. И после всего этого отправили домой. Ну и ну! Даже
представить страшно: всеми уважаемая писательница Мархалева и где? В грязной
порнухе! Стыд и срам! В голове у Софьи возник рои мыслей. Кто ее похитил? С
какой целью снимали порно? Что вообще происходит с самого утра? Софья решает
разбиться в лепешку, но узнать, что за дела творятся вокруг нее!
Глава 1
Неприятности у меня начались сразу же. Припоминаю теперь, что в этом
городе так бывало всегда. Однако, сходя с трапа самолета, я плохими
предчувствиями не мучилась и подозрениями не страдала. Ни о чем не
тревожась, я предвкушала одни удовольствия и не сомневалась, что встретят
меня с почетом.
Меня и встретили.
Наручниками. Прямо в аэропорту.
Нет, не сразу. Я успела получить багаж и довольная катила его за
собой - новенький чемодан из кожи нильского крокодила, дорогущий ужасно.
Разорилась, ради прикола.
Катила стильный чемодан и кокетливо поглядывала на витринные стекла
аэропорта, неплохо играющие роль зеркал. Я любовалась собой и особенно новым
леопардовым пальто. Знаю, многие поступают иначе, но я в дорогу беру все
новое, особенно если еду в провинцию: надо же задавать там столичный тон.
Тем более, что в провинции зачастую одеваются так, словно живут от банкета и
до банкета, словно от приема до приема коротают свободную минутку у
прилавков магазинов, в прачечных, в автобусах, в метро. Там Ферре, Миссони и
Версаче никого не удивишь. Во всем этом они на работу ходят.
Кстати, о работе. Однажды в местном метро ко мне подошла попрошайка -
девица с ребенком на руках. Так вот на ней был пиджачок из того же салона, в
котором с глубочайшим отвращением одеваюсь и я. Скрою название салона, чтобы
не делать подлецам рекламу - кошмар, как там дерут! То есть грабят, упаси
вас бог подумать плохое - я не о сексе.
Здесь не могу не заметить: ужас, как богатеет русский язык, просто на
глазах богатеет: слова обрастают двойным и тройным смыслом. Уже и фразы
бросить нельзя, чтобы не брякнуть двусмысленности, так стремительно наши
слова меняют значение. Куда это придет неизвестно, но все чаще и чаще
приходится думать, когда говоришь, иначе сказанное приобретает неожиданно
извращенное направление. Год-другой и невинные "драть", "пороть", "жарить",
"парить" смело будем относить к пошлым и даже охальным. Туда же скоро
отнесут и милейшее словечко "голубой", не сомневайтесь. Скоро толковый
словарь Ожегова переименуют в "словарь матерных и бранных слов", вот как
цинично мы стали смотреть на мир.
Но вернемся в аэропорт. Я катила дорогущий чемодан из крокодила,
любовалась отпадным пальто из леопарда и с нежностью думала о себе: "До чего
же я в своем вкусе! Молода, стройна и стильна! Просто повезло, что не видит
меня старушка Брижит Бардо - пламенный защитник животных, будто на нашей
планете больше некого защищать, будто всех людей уже защитили. Да-а,
старушка-Брижит убила бы меня. Особенно за крокодила. И за леопарда. И за
пояс из змеи. И за шагреневую косметичку. Боже, сколько зверья извели ради
такого животного как человек!"
Едва я об этом подумала, как ко мне подошел высокий симпатичный
милиционер, очень молодой, даже юный. С обворожительной улыбкой на устах я
приготовилась бодро давать автограф, но милиционер ни с того ни с сего
строго потребовал документы.
"Не узнал меня, - огорчилась я, но тут же повеселела: - Еще бы! Ведь
после развода с мужем я помолодела на десять лет! А после свадьбы с Робертом
сбросила еще лет двадцать, не меньше!
Стоп! Это сколько же мне тогда?
Да, переборщила слегка. Но по-любому, я теперь молодоженка и изменилась
неузнаваемо. Теперь меня даже соседские собаки не узнаю - лают как
сумасшедшие Не удивительно, что милиционер тоже меня не узнал".
- Попрошу предъявить документы, - строго потребовал он, о своем счастье
не подозревая - не каждый же день знаменитости вроде меня попадаются ему на
глаза.
- Неужели вы не догадываетесь кто перед вами? - кокетливо играя
глазами, спросила я.
- Догадываться я не привык, конкретно хочу это знать, - ответил юный
милиционер, глядя на меня без всякого интереса.
- Ха-ха! - обрадовалась я возможности его огорошить. - Так вы еще не в
курсе какое важное событие произошло в вашем городе?
Милиционер слегка растерялся и спросил:
- Какое?
- Так слушайте, - с гордостью заявила я, элегантно отводя в сторону
леопардовую полу и упираясь рукой в свое роскошное бедро, изысканно
драпированное французскими шерстяными кружевами - стильный костюмчик от
самого...
Впрочем, не стоит и ему делать рекламу.
Стоя в этой элегантной позе: одна рука небрежно брошена на чемодан из
крокодила, другая - на кружевном бедре, я многозначительно выдержала длинную
паузу и добилась своего: милиционер начал приобретать вид задумчивый и
рассеянный, что очень ему шло.
- Я вас слушаю, слушаю, - нетерпеливо бормотал он, механически
приподнимая фуражку и вытирая со лба капли пота.
"От меня и не таких в пот бросало! То ли еще будет!" - подумала я и
воскликнула:
- Слушайте!
И, выдержав паузу, снисходительно усмехнулась, после чего с триумфом
продолжила:
- Перед вами настоящая знаменитость! Наимоднейшая писательница!
Скорописица даже! Строчащий русский талант! А может и гениальность!
- Да кто же вы? Кто?
- Я...
Ох уж эта молодежь, вечно она торопится - новой паузы он не выдержал и
с трепетом закричал:
- Ну же! Ну!
- Не нукайте, молодой человек, меня невозможно запрячь! К тому же, я
совершенно не лошадь!
- Не лошадь? А кто вы? Очень хотелось бы знать!
- Я аж целая Софья Адамовна Мархалева! - брякнула я и сразу же
пожалела.
Признаться, думала он падет ниц и поцелует подол моего "леопарда", но
этот сосунок в "пеленках" милиционера вдруг озверел и завопил:
- Ха?ха! Мархалева! Вас-то мне и надо, мошенница и аферистка! Хватайте
ее! Хватайте!
И меня схватили!
Самым неприятным образом - как это принято у стражей порядка - на
глазах у толпы. Пока я усердно перечисляла, сколько хорошего написала о
внутренних органах, меня (в леопардовом пальто!) грубо и не эстетично
волокли в "воронок". И толпа зевак глазела, будто я депутат или верблюд. Или
Боинг-777.
Ужас!
У-жас!!!
В таких немыслимых условиях лишь невероятным усилием воли удавалось
сохранять присущую мне элегантность. Поверьте, в наручниках весьма нелегко
чувствовать себя неотразимой.
Впрочем, я неисправимая оптимистка. Даже от этого жуткого инцидента у
меня остались приятные воспоминания, чего не могу сказать о местной милиции.
Уж им-то, доблестным мужам, не забыть меня никогда. А вот я и по сию пору с
умилением вспоминаю ту грациозную пощечину, которую получил господин
полковник - он больше остальных меня унижал, изощренно обзывая то
мошенницей, то пройдохой, а то и вовсе старой воровкой.
Ах, какую восхитительную, какую утонченную пощечину я отпустила ему
сейчас же, как только сняли с меня наручники. У бедняги едва не слетела с
плеч голова. Моя нежная рука легкой не была никогда, о чем с утра до вечера
твердили бывшие мужья - бабники, алкоголики и лентяи, но не буду вдаваться в
подробности. Мужья, они и в Африке мужья, о чем любая из вас, дорогие мои,
знает не понаслышке.
Поэтому вернемся к полковнику. Долго! Долго он Далее для ознакомления
