Виль Владимирович Липатов
РАЗГОВОРЧИВЫЙ ЧЕЛОВЕК
1
Бригадир малой комплексной бригады Хилокского леспромхоза Владимир
Грешилов хорошо, сердечно относится к людям. Спокойный, улыбчивый,
по-военному подтянутый, он известен как бригадир, с которым легко работать:
не важничает, не покрикивает, учит мастерству незаметно, исподволь, чтобы не
показать своего бригадирского превосходства. С Владимиром лесозаготовители
работают по многу лет, а коли случится уйти, навсегда сохранят добрую память
о нем.
Народ в бригаде дружный, а с трактористом Иваном Хохряковым Владимир
дружит лет десять; вместе на работу, вместе в кино, вместе за праздничный
стол, даже в баню ходят рядышком. Бригада всегда выполняет производственные
задания, лесозаготовители получают премиальные. Каждую субботу бригада
работает сверх плана.
И вот однажды случилось, что в бригаде вместо пяти человек осталось
четыре - один уехал учиться. Что же, бывает, и дирекция леспромхоза, не
долго думая, назначила пятого. Рассуждали так: "Грешилов - бригадир умелый,
опытный. Быстро найдет подход к человеку!"
Новенький, пятый, вышел на работу в понедельник. Широкоплечий, высокий,
здоровый, плотно облитый новенькой спецовкой, он произвел хорошее
впечатление на лесозаготовителей. Назвавшись Николаем Иннокентьевичем
Яблочкиным, новичок сел на пень, неторопливо закурил, огляделся и басовито,
солидно спросил:
- По какой таблице работаете, товарищ бригадир?.. Гляжу, смекаю -
лесосека дрянная. По какой таблице работаете?
- Кажется, по четвертой, - неуверенно ответил Владимир, так как
работали тогда по недорубам, брали лес, чтобы не погиб, и было, собственно,
не до таблиц. - А впрочем, и не знаю!
- Это и видно! - весело, но без насмешки сказал Николай Иннокентьевич
и, поглядывая на кончик папиросы, заговорил о себе. Оказалось, что в лесной
промышленности он не новичок: работал раньше мастером лесозаготовок, был,
впрочем, начальником и повыше, но именно кем, не сказал. Говорил Николай
Иннокентьевич гладко, не сбиваясь, и таким тоном, точно стоял на высокой
трибуне перед большим залом. Слова у него звучали солидно, округло. Между
прочим, он сказал:
- На руководящую должность я не претендую, решил стать рабочим
классом... Работать так работать, товарищи!
Лесозаготовители слушали его внимательно, доверчиво, понимая, что с
интересным человеком свела их судьба, а когда Николай Иннокентьевич намекнул
на то, что он пострадал "за правду", сучкоруб Агафья Матвеевна сочувственно
покачала головой - добрым человеком была Агафья. Потом Николай Иннокентьевич
подробно расспросил лесозаготовителей о мастере - кто такой, давно ли
работает, с образованием ли, хорошо ли знает расценки? Расспросив, сделал
вывод:
- Понятно! Можете быть спокойны, товарищи, за мной вы будете, как за
каменной стеной... С мастером мы найдем общий язык. - Хитренько улыбнулся.
Пока Николай Иннокентьевич разговаривал, тракторист Иван Хохряков завел
машину, Владимир Грешилов проверил и заправил бензопилу, Агафья Матвеевна
наточила топор, а помощник тракториста Фадеев - молодой и веселый парень -
приготовил чокера.
- Начнем, ребята! - распорядился Владимир и повернулся к Николаю
Иннокентьевичу. - Вы, товарищ Яблочкин, сегодня приглядывайтесь к нашей
работе, изучайте, а завтра решим, на какую операцию встанете.
- Прекрасно! - пробасил Николай Иннокентьевич...
Весело, дружно набросились ребята на хлысты, заготовленные для трелевки
с вечера. Выпрыгнул из машины Иван, схватил чокера, нырнул под хлыст,
впереди него - помощник Фадеев, позади - сам бригадир. Загремел металл,
захрустели сучки. Николай Иннокентьевич и оглянуться не успел, как четыре
хлыста были зачокерованы, подтащены к трактору и парни снова бросились к
деревьям. Словно на приступ шли они - раскрасневшиеся, ловкие, подвижные.
Работали молча, но с улыбкой, двигались быстро, но точно. И на лицах -
воодушевление. На тракторе работали поочерёдно - то Владимир, то Фадеев, то
Иван. Все были хорошими трактористами.
- Волоки воз! - наконец закричал бригадир Грешилов.
Трактор, урча, ушел на эстакаду, а Владимир уже одно за другим валил
деревья. Николай Иннокентьевич Яблочкин потер руки, широко улыбнулся, бодро
сказал:
- Хорошо работаете, товарищи!
2
Утром, на следующий день, в то время, когда Иван заводил трактор,
бригадир проверял бензопилу, Агафья точила топор, Николай Иннокентьевич
делился впечатлениями о прошедшем рабочем дне. Он сидел на том же пеньке,
что и накануне, курил.
- В организации труда есть существенные недостатки, - сказал он. -
Мастер слабо следит за производственным процессом, магистральные волоки
заранее не разбиваются, запасных цепей для пилы нет. Следовательно, цепи
приходится время от времени точить, что отнимает дорогие рабочие минуты.
Есть и другие серьезные недостатки в организации труда, которые надо
вскрыть.
Он поднял палец и, внушительно подчеркивая слова, закончил.
- Мы - рабочий класс! Наша задача - вскрывать недостатки!
Когда трактор был заведен, а пила проверена, Владимир Грешилов подошел
к Яблочкину.
- Вы совершенно правы, Николай Иннокентьевич, - серьезно сказал он. -
Недостатки есть. На днях будет производственное совещание, я выступлю, а вы
поддержите меня. Хорошо?
- Обязательно! - заверил Яблочкин.
- Ну, а теперь за работу! - удовлетворенно улыбнулся бригадир. - Вам
придется встать на чокеровку... Вы говорили, что знакомы со всеми
операциями... Так ведь? - спросил Владимир, но вдруг спохватился: - Да что я
спрашиваю, вы же мастером работали.
- Я знаю все производственные операции! - важно подтвердил Николай
Иннокентьевич.
И он не обманул - действительно знал, как чокеруется хлыст, разбирался
в тросах, понимал, что к чему, и он, конечно, проработал бы всю смену, если
бы не случилась неприятность: через сорок минут после начала смены Николай
Иннокентьевич вдруг медленно осел на землю, протяжно ойкнул и, словно
флажком, замахал левой рукой.
- Что случилось?! - испуганно закричали лесозаготовители, бросаясь к
нему.
- Неосторожным движением поранил палец левой руки! - жалобно пояснил
Николай Иннокентьевич и показал бригадиру руку. Действительно, на большом
пальце была длинная рваная рана - острый сучок вспорол кожу.
- Почему сняли рукавицы? - строго заговорил Владимир, но жалостливая
Агафья Матвеевна, сучкоруб, перебила его.
- Из человека кровища хлещет, а он ругается... - сочувственно сказала
она. - Человек неопытный, неумелый, а он ругается... Нельзя так...
- Перевязать надо! - хмуро заметил Иван.
Когда палец перевязали, Николай Иннокентьевич печально сказал:
- Придется прервать трудовую деятельность... - И вдруг торопливо
обратился к Владимиру: - Товарищ бригадир, нельзя ли считать эту смену
полностью отработанной? В смысле начисления зарплаты... По бюллетеню много
ли получишь!
- Подумаем! - сердито ответил Владимир.
3
Трудовая деятельность Николая Иннокентьевича была прервана надолго.
Получив бюллетень, он прочно обосновался в теплой комнате общежития, куда и
пришел однажды вечером бригадир Владимир Грешилов. Пришел, конечно, не один,
а с Иваном Хохряковым. Принесли кое-что из съестного, новости из леса. Когда
они вошли в комнату, Николай Иннокентьевич торопливо поднялся с кровати,
бросил на пол гитару, на которой, видимо, играл. Он, вообще, был хорошим
музыкантом - и на гитаре мог, и на балалайке, и на мандолине.
- Болею! Скучаю! - меланхолично признался Николай Иннокентьевич. - Взял
гитару, не выходит - палец болит.
- Поправитесь! - ободрили его друзья, зная, как тяжело разговорчивому
Николаю Иннокентьевичу быть одному.
Владимир коротенько рассказал Николаю Иннокентьевичу о том, что бригада
намного перевыполнила месячный план, получена премия.
Далее для ознакомления