Владимир Кунин
Ночь с Ангелом
OCR Чернов Сергей http://www.aldebaran.ru/
"Ночь с Ангелом. Очень длинная неделя.": АСТ; Москва; 2004
ISBN 5-17-021988-1
Аннотация
Невероятная история произошла с писателем в купе спального вагона
"Красной стрелы". На пути из Москвы в северную столицу писатель встретил...
Ангела-Хранителя!
Этот, казалось бы, забавный случай - столкновение старого, ни во что не
верующего человека с неким мифическим персонажем - стал основой романа
отнюдь не забавного, смешного, напротив - пронзительно-грустного,
наполненного глубоким смыслом. Мотивы мистической притчи и семейной саги
переплелись здесь в единое и причудливое целое.
Одна излучших книг Владимира Кунина, от которой поистине невозможно
оторваться.
Владимир Кунин
Ночь с Ангелом
* * *
Под лежачий камень вода не течет, - строго сказал я сам себе.
Сколько раз в своей долгой и путаной жизни говорил я это себе -
любимому?!!
И хотя после столь решительных и привычных заклинаний я все равно
обычно продолжал изображать "лежачий камень", под который ну никак не могла
просочиться свежая вода, на этот раз я с великим трудом превозмог свою
замшелую лень и предпринял целый ряд изнурительных административно-деловых
трепыханий.
За восемь лет сотрудничества с одним петербургским издателем, бывшим
приятелем и в недалеком прошлом хорошим сценаристом, наши с ним отношения
"Писатель - Издатель", как и следовало ожидать, приобрели несколько
напряженный характер. Ну, как у Суворина или Сытина со всеми теми, кого они
издавали когда-то, а мы теперь заслуженно считаем их русскими классиками.
Подозреваю, что у Бальзака с его издателями тоже были свои французские
заморочки.
Заметили, как легко и непринужденно я втиснул себя в ряд столпов
отечественной и зарубежной литературы? Оправданием мне может служить только
то, что я имел в виду не сравнительный анализ наших текстов, а всего лишь
извечное несовершенство таких, казалось бы, родственных субстанций, как
"Писатель" и "Издатель".
Поэтому свою последнюю повестушку я решил попытаться продать в Москве,
дабы мстительно доказать своему бывшему корешу и собутыльнику, что "не
единым издательством жив Человек Сочиняющий"...
Вояж я набросал себе такой: так как последние лет десять я в основном
живу в Мюнхене, то должен буду прилететь из Мюнхена в Москву, проболтаться
там дня три-четыре, поужинать со старыми мосфильмовскими приятелями в
некогда родном ресторане Дома кино, отдать какому-нибудь московскому
издателю свою рукопись на прочтив и, пока он, издатель, влажными от умиления
глазами будет вчитываться в сочиненные мною строки и прикидывать, как меня
напарить с гонораром так, чтобы не отпугнуть и не обидеть, на недельку
смотаюсь в Петербург.
Там повидаю внучку Катю, поваляюсь на своей старой тахте перед
телевизором в абсолютно собственной, а не съемной, как в Мюнхене, квартире;
отправлю в Германию на свое же имя по почте десятка три-четыре книжек из
наполовину оставленной дома библиотеки; оплачу очередной институтский
семестр внучки и на денек загляну в Репино - в Дом творчества Союза
кинематографистов.
Когда-то я там прожил двадцать шесть лет. В среднем от четырех до шести
месяцев в году. Сочинил там два с половиной десятка киносценариев, несколько
книжек и одну пьесу.
Жанр драматургии был мне категорически и таинственно неизвестен, и я
долго и тупо отказывался от очень лестного предложения одного знаменитого
театрального режиссера. Пока мой близкий друг поэт - поразительно
талантливый и мужественный гражданин без одной ноги и с единственной почкой,
но зато с постоянно фантастическим количеством водки внутри - не сказал мне,
разливая остатки "Столичной" по двум стаканам:
- Вовик, писать пьесы до удивления просто: слева - кто говорит,
справа - что говорит. Пиши пьесу и... Будь здоров!
Вот я и накатал ту единственную в своей жизни пьесу...
Встречаться со своим петербургским издателем я и не собирался. Он так
долго и так мелочно обманывал меня, а я так долго и тоскливо делал вид,
будто верю ему, что он совершенно справедливо перестал даже скрывать свое
презрительное отношение ко мне как к "заграничному" недоумку, который
сочинить еще что-то может, а вот врубиться в тончайшие нюансы истинно
"Деловой Жизни Сегодняшней России" ну нипочем не в состоянии!
Так что в Петербурге мне нужно было только лишь повидать внучку Катю и
пошляться по Репино. А все остальное - отправка книг в Мюнхен,
ностальгическое лежание на старой продавленной тахте и созерцание всех
программ русского телевидения, где дикторы и ведущие изъясняются если не
всегда грамотно, зато исключительно на родном, великом и могучем, - это я
себе все сам напридумывал. Главным питерским манком были для меня Катя и
Репино...
Я позвонил из Мюнхена в Москву своему старому товарищу, в прошлом
одному из лучших кинопереводчиков-синхронистов в России (ныне - человеку
деловому, главе какого-то бизнеса), и попросил его заказать мне номер в
"Пекине". Площадь Маяковского, пуп Москвы, четыреста метров до ресторана
Дома кино - ну что может быть лучше?!
Он же, мой дружок бывший переводчик, меня и в Шереметьево встретил. В
самую что ни есть полночь. Привез меня на Маяковку в "Пекин", помог там
определиться, обменять мою негустую валюту на твердые российские рубли и
уехал домой - благо был уже третий час ночи.
А утром позвонил и продиктовал несколько телефонов одного издателя,
который, оказывается, прекрасно знает меня по моим старым книжкам и
сценариям и ждет моего звонка, как свидания с любимой девушкой, долго не
дававшей ему согласия на эту встречу.
Это были его слова.
А еще он добавил, что если я напрягу свою ослабленную Западом и
возрастом память, то ясно представлю, чем обычно заканчиваются такие
страстные и долгожданные свидания.
- То, что он тебя употребит, - тут никаких сомнений. У нас сейчас без
этого - ни-ни! - сказал мне друг по телефону. - Но пока это лучшее, что мне
удалось разыскать для тебя. Ты же веди себя как та девица из старого
анекдота - расслабься и постарайся получить от процесса употребления
максимум удовольствия. Я имею в виду бабки. Только вперед и только из рук в
руки: он тебе "капусту" - ты ему свою нетленку. Потому что в Москве сейчас
так: сегодня он есть, а завтра его уже нету! И пожалуйста, постарайся в
первую встречу с ним много не пить. Держись на контроле. Понял?
- Понял, - ответил я ему и стал названивать издателю.
... С каждой последующей рюмкой замечательной водки "Русский стандарт"
новый московский издатель нравился мне все больше и больше!
Еще в "Пекине", куда за мной приехали на роскошном "кадиллаке" с
охраной, мне был буквально втиснут в руки такой добротный и солидный аванс,
который мгновенно и магически стер какие бы то ни было воспоминания о моих
многолетних унизительных отношениях с петербургскими издателями.
Спустя три дня этот же симпатяга издатель вез меня на Ленинградский
вокзал к "Стреле". Я сидел в огромном и мягком "кадиллаке" и вспоминал
вчерашний набег на ресторан Дома кино. Когда-то, в прошлые годы, по
выражению моего давнего дружка-приятеля директора этого ресторана, я оставил
в нем "потиражные" минимум от десяти фильмов, снятых по моим сценариям. А
это по старосоветскому пересчету - штук пятнадцать "Жигулей" самых разных
моделей.
Но вот вчера, только переступив порог столь близкого мне заведения, я
вдруг неожиданно почувствовал себя персонажем из рассказа Рэя Брэдбери "И
грянул гром". Помните, там человек покупает путевку в чудовищно
Далее для ознакомления