Джек Кетчам
Мертвый сезон
(Стервятники)
"Off Season" 1981, перевод В. Шутова
OCR Денис: http://mysuli.aldebaran.ru; http://www.nihe.niks.by/mysuli/
Часть первая
12 сентября 1981 года
02.26.
Они видели, как женщина пересекла луг и, перешагнув через невысокую
каменную стенку, углубилась в возвышавшийся позади нее лес. Движения ее
были неловкими, даже неуклюжими - догнать такую большого труда не составит.
Они решили остановиться, чтобы немного передохнуть, а заодно наломать
себе березовых веток, с которых тут же принялись сдирать кору. Все это
время они отчетливо слышали, как она бежит через подлесок, переглянулись,
улыбнулись, но так и не произнесли ни слова. Очистив все ветки, они
устремились за ней следом.
Она благодарила Господа за то, что он подарил ей луну - без нее она
так и не заметила бы дыру в земле, оставшуюся на месте старого и глубокого
погреба. Осторожно обогнув зияющее отверстие, женщина снова перешла на бег,
продираясь сквозь заросли травы и папоротника, пробегая мимо белых сосен,
черных сосен, берез и тополей. Под ногами мягко проминались мох и лишайник,
ноздри щекотали запахи древесной трухи и хвои. Она слышала, как они
движутся где-то позади, оглашая ночной лес своими негромкими, нежными,
почти музыкальными голосами; так - ребятишки, резвящиеся в темноте. А потом
вспомнила прикосновение их рук - грубых, шершавых, сильных маленьких рук с
длинными, острыми, грязными ногтями, которые царапали ей кожу, когда они
пытались схватить ее. Она непроизвольно вздрогнула. Их смех становился все
ближе, тогда как лес перед ней постепенно сгущался.
В такой темноте особенно не разбежишься - почти ничего не видно.
Длинные ветки цеплялись за волосы, норовили выколоть глаза. Она скрестила
перед собой голые предплечья, стараясь уберечь лицо, и руки, приняв на себя
все удары ветвей, стали покрываться кровоточащими царапинами. Бежавшие
позади дети остановились и прислушались. А она заплакала.
Ну какая же ты глупая, - подумала она. - Разреветься именно сейчас. -
И вот снова послышался звук их шагов. Видно ли им ее? Она устремилась
вперед, в самую гущу кустарника. Старые, задубевшие ветки легко пронзали
тонкую ткань хлопчатобумажного платья, отчего ей казалось, что она бежит
нагишом, тогда как по рукам, ногам и животу уже текли все новые и новые
тоненькие струйки крови. Боль не останавливала ее; напротив - подгоняла
вперед. Отставив попытки защитить лицо, она принялась обеими руками
отталкивать, раздвигать летящие навстречу ветки, стремясь поскорее
выбраться из чащи на открытое место.
Потом сделала глубокий вдох и тут же ощутила запах моря, которое
находилось где-то близко, почти рядом. Она снова припустилась бежать. Ведь
там могли быть дома, коттеджи рыбаков. Кого угодно. Луг оказался длинным и
широким. Вскоре она стала различать доносящийся откуда-то спереди легкий
рокот прибоя, и, сбросив туфли, босиком устремилась навстречу этому шуму,
не замечая того, что одиннадцать маленьких и бледных фигурок наконец
прорвались сквозь последнюю кромку кустов и остановились, наблюдая за ее
несущейся вперед и освещаемой лунным светом тенью.
Она не увидела ничего из того, на что так надеялась - ни домов, ни
огней, лишь только широкая, поросшая высокой травой равнина. А что, если
там действительно ничего нет - одно лишь море, и все? Таким образом она
окажется в ловушке, в западне. Сейчас об этом не хотелось даже думать.
Быстрее, - сказала она себе, - не мешкай. - Утомившиеся легкие давали о
себе знать колющей, холодной болью в груди. Шум прибоя становился все
громче; значит море где-то совсем недалеко, скорее всего, прямо за лугом.
Затем она снова услышала - прямо у себя за спиной - топот бегущих ног,
и поняла, что они догоняют ее. Она неслась вперед и сама удивлялась, откуда
только силы взялись. А они тем временем заливисто смеялись, и смех их был
ужасен - такой холодный, зловещий. Краем глаза она увидела, как несколько
фигурок догнали ее, но продолжали бежать вровень с ней; бежали они легко,
без видимых усилий, заглядывая ей в глаза, ухмыляясь, поблескивая в лунном
свете оскалившимися зубами и искрящимися глазами.
Женщина прекрасно понимала, что находится в полнейшей беззащитности.
Они же продолжали играть с ней, и потому ей не оставалось ничего иного,
кроме как бежать вперед и надеяться - хотя надежды, в сущности, уже не
было - на то, что когда-нибудь им надоест эта игра и они отстанут.
Поблизости же по-прежнему не было ни одного дома. Значит, ей суждено
умереть в одиночестве. Она услышала, как один из них заныл, совсем
по-собачьи заскулил у нее за спиной, и тут же почувствовала, как что-то
хлестнуло ее по ногам. Боль оказалась настолько резкой, неожиданной и
сильной, что она едва не упала. Ну вот и все. Они окружили ее со всех
сторон - выхода у нее уже не было. Женщина почувствовала, как ее желудок
сжался в тугой комок, а сама она вот-вот сдастся под натиском ошеломляющей
паники.
В тысячный раз она проклинала себя за то, что остановила тогда машину,
за то, что вздумала разыграть эдакую добросердечную самаритянку. Но ведь и
в самом деле чудовищно было видеть маленькую девчушку, которая в полном
одиночестве ковыляет по темной, пустынной дороге. Стоило ей сделать
поворот, как она тотчас же увидела ее: платьице разорвано почти до пупа,
высвеченные фарами ручонки прижались к лицу, словно в тщетной попытке унять
поток слез. На вид ей было лет шесть, не больше.
Она остановила машину и подошла к ребенку, думая про себя: "Несчастный
случай? Изнасилование?" Но вот девочка подняла на нее свои внимательные,
темные глаза, в которых не было ни малейшего намека на слезы, и неожиданно
улыбнулась. Было в ее манерах нечто такое, что заставило женщину резко
обернуться, посмотреть в сторону машины - и тут она увидела их, стоящих у
нее за спиной, отрезавших ей путь назад.
Внезапно ей стало страшно. Она закричала, чтобы они отошли от машины,
хотя прекрасно понимала, что этого не будет. "А ну убирайтесь, прочь
отсюда!" - на всякий случай повторила она, чувствуя себя в совершенно
беспомощном и даже дурацком положении, и в этот момент они вдруг все разом
засмеялись и начали постепенно надвигаться на нее. Через несколько секунд
она почувствовала прикосновение их маленьких рук к своему телу и поняла,
что они хотят убить ее.
И вот сейчас бегущие дети медленно приближались к ней. Она позволила
себе оглянуться и посмотреть на них. Какой ужас. Мерзость. Теперь их было
четверо: трое слева от нее и один справа, причем первая группа состояла из
одних мальчиков, тогда как одиноко стоящий ребенок оказался молодой
девушкой. Она кинулась на эту девушку, с силой толкнула ее - та, издав крик
боли и удивления, отлетела в сторону. Со стороны троицы послышался
очередной взрыв смеха, и в тот же момент она почувствовала обжигающую боль
в спине и в районе плеч, после чего двумя очередными ударами веток ее
стеганули по ягодицам.
Ноги словно напрочь лишились всей своей силы и стали какими-то
ватными, а сама она понимала, что с каждой минутой все больше слабеет. И
все же страх перед падением на землю оказался сильнее боли, намного
сильнее. Ведь если она упадет, они наверняка забьют ее до смерти. Она
чувствовала, что плечи и бедра стали странно липкими, и тут же поняла, что
это кровь. Море же было уже так близко, что она ощущала его густой,
солоноватый запах, словно волнами обволакивавший все ее тело.
И тогда она побежала дальше.
Краем глаза она заметила, что к бегущим слева от нее присоединился еще
один мальчик, постарше, скорее даже не мальчик, а уже подросток, который
бежал особенно быстро. Бог мой, - подумала она, - что же это на нем Далее для ознакомления
