Дмитрий Исаков
Мурзик

Дмитрий Исаков 


                                  Мурзик


                              Роман-эпопея


     ПРОЛОГ

     Поссорились мы капитально.
     Я что-то не так сказал.
     ("Ты вспомни хорошенько, что ты сказал! И подумай!..")
     "И что я там такого сказал?! Матом вроде бы не  ругался?!  А  она  тоже
хороша штучка! Да за такие бзики, что она мне откаблучивала, будь я любером,
да лет на десять помоложе, то так бы и дал ей по почкам!.."
     Но это все, конечно, эмоции!
     Короче, поссорились мы капитально!
     Многочисленные телефонные объяснения ни к чему не привели, и  только  в
конце мы остановились на том, что мне можно позвонить во  вторник.  ("Но  не
позднее девяти вечера!", что означало - среду во  второй  половине  дня  она
предположительно будет не занята.)
     Всю пятницу я проходил злой, как  собака,  и  к  вечеру  достиг  такого
состояния, что, не сработай спасительный клапан моего благоразумия, я растер
бы ее в порошок!
     И вот, в самый кульминационный момент  гнева,  моя  рука  потянулась  к
телефону!
     "Не вздумай ей звонить!", - сказал я себе и снял трубку.
     Дринь-дринь-дринь!
     "Хорошо б у нее было занято!" - подумал я, крутя диск телефона.
     Ду-у-у... Ду-у-у...
     "Лишь бы ее не было дома", - молил я Бога, слушая длинные гудки.
     На третьем трубку сняли:
     - Алло?
     - Девушка, это роддом?
     - Нет, это не роддом!
     - Значит, это зоопарк?!
     - Да, это клетка со злой окабаневшей Мурзилкой!
     (Вот такой разговор после капитальной ссоры! Так что вы не удивляйтесь,
что я ее до сих пор терплю!)
     - Привет!
     - Здравствуй.
     - Ты все на меня злишься?
     - Еще как!
     - А я не вытерпел до вторника и позвонил.
     В ответ, по-моему, довольно засопели.
     - Слушай, а та бумажка у тебя сохранилась?
     (Какая бумажка, для Вас не имеет никакого значения.)
     - Да.
     - Она мне нужна к понедельнику!
     - К понедельнику?!
     - Да. В любое удобное для тебя время и место.
     - М-м-м... (Продолжительная пауза) - Завтра, полдвенадцатого!
     - Где?
     - Там же!
     - Где там?
     - У памятника! (Это где мы поссорились.) Ты что, забыл?!
     - У памятника, так у памятника. А как же  твои  сокурсники?  Вдруг  они
увидят тебя со мной? ("С таким толстым и старым!" - "Это я-то старый в  свои
32 года?!!") Может лучше у метро?
     - Ага, только давай у другого выхода, ладно?
     - У другого, так у другого. Мне все равно, где тебя видеть.  ("Лишь  бы
видеть!"). Кстати, ты завтра упадешь в обморок, увидев меня!
     - ..?
     - Я, наконец, собрался съездить к  себе  на  родину  и  завтра  оденусь
по-походному.
     - Это как?
     - Я одену изумительные брезентовые, мной лично  сваренные  штаны  имени
сварочно-кузовного цеха!..
     - Ой!
     - Куртку памяти столетней войны стройотрядов с колхозным строем!..
     - Ай!
     - А на голове?!
     - Что??!!
     - Я так и не подстригся, и уровень моей лохматости...
     - Может, тебе не очень нужна эта бумажка?
     - Очень! Нужна! А может, ты поедешь со мной? Там так хорошо.
     - Я же учусь...
     - Да плюнь ты на эту учебу! Хоть раз вдвоем съездим на природу. А  там!
А там  реликтовые  дубовые  рощи!  Моя  любимая  седальная  сосна!  Родничок
кристальный! Ну?!
     - У меня столько дел запланировано на вечер...
     - Но я так по тебе соскучился!
     - Ничего, переживешь! И  не  вздумай  завтра  у  метро  ко  мне  грязно
приставать!
     - А я разве когда-нибудь к тебе грязно приставал?!
     - Неужели?! Ни разу?!
     - Не было такого!
     - Ну ты гнус! Ни разу?!
     - Ах да, было, было,  это  когда  я  все-таки  решился,  наконец,  тебя
поцеловать в губы! И то ты мне так и не дала! Ты ведь у меня так и  осталась
нецелованной!..
     - !!! (В трубке раздалось дикое рычание злобного окабаневшего Мурзика.)
     - ...Но тебя оправдывает то, что на  мне  в  то  время  почему-то  была
недельная щетина. Так что я тебя прощаю!
     - Гнус! (Ы-х! Как хлыстом!)
     - Ну, что? Едем?
     - Нет! И вообще я спать хочу!
     (Это-то в десять часов вечера?!)
     - Ну, ладно. Не буду испытывать твое терпение. Давай, до завтра.
     Итак, Вы познакомились с типичным разговором с моим самым милым,  самым
ненаглядным, с самым любимым и самым окабаневшим Мурзиком!

     "Опять она меня стесняется! - с горечью подумал я, -  Как  в  тот  раз,
когда мы из-за этого поссорились.
     А там, где мы познакомились, она меня не  стеснялась,  потому  что  мой
живот спасал нас не раз от неминучей гибели!"
     (В июле 1989, в Абхазии!)
     "А еще она опять спрашивала, когда я похудею!"
     "Дура! Не понимает, что если я похудею, то что я буду делать  со  всеми
девками, что станут  вешаться  мне  на  шею!"  (При  моем  приличном  росте,
недурной физиономии, а главное, с моим могучим интеллектом!)
     "А может, наконец, сбросить весь этот камуфляж  и  показаться  во  всей
красе?!"
     "А правда, что из этого получится?"
     "Так в чем же дело? Давай, полюбуемся, как она тогда запоет!"
     "Итак, я должен ждать у дальнего от ее института выхода из метро".
     "Вот уж дудки!
     "Где вход в ее институт мы догадываемся, хоть туда я  тогда  так  и  не
дошел, вернее она мне запретила".
     "Вот там мы ее и встретим!"

     ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
     "БРЕД СИВОЙ КОБЫЛЫ"

     Мне повезло - перед институтом было свободное  место,  и  я,  остановив
свою белоснежную "Вольво" у самого тротуара, встал рядом, положив руку на ее
крышу в самой, что  ни  на  есть  вальяжной  позе.  Одет  я  был  подобающе:
кроссовки те еще, рублей за четыреста (по гос.  цене  в  переводных  рублях,
естественно!), штаны - "Ух!", куртец - "Ох!", джемпер - "Во!", прическа - "А
ля Дипеш Мод", так что  ее  сокурсники,  думаю,  простят  мне  мой  живот  в
тридцать два года! (Можно подумать у них к моим  годам  вырастет  что-нибудь
другое! А уж каждый второй, наверняка, оплешивит! А мой покойный  дедушка  в
75-ть только начал седеть!)
     В это время, наверно, была перемена и, наслаждаясь прекрасной  и  почти
летней погодой (было 2 сентября), толпа студентов курила на выходе, и многие
из них заинтересовались моей персоной, когда я, наконец, увидел Мурзика.
     Помахав ей рукой, я кликнул (довольно громко и зычно!):
     - Анжела!
     (Она была без очков и могла меня проглядеть).
     Мой милый Мурзик, прищурившись, удивленно поглядела в мою  сторону,  и,
чтобы развеять последние ее сомнения, я еще раз окликнул ее.
     Изобразив на своей миленькой мордашке  притворно-кокетливое  изумление,
она с достоинством подошла ко мне.
     - Это ты?!
     - Нет! Это тень отца Гамлета!
     Мурзик внимательно оглядела меня, потом мою машину (последней марки)  и
опять вопросительно уставилась на меня.
     Я, широким жестом распахнув дверцу, скомандовал:
     - Медам, силь ву пле, плиз!
     Мой Мурзик отреагировала "естественно" и, ни слова не говоря, уселась в
"Вольво".
     Пока мы усаживались, на тротуаре собралась изрядная толпа зевак так как
Мурзик пользовалась в институте несомненным успехом и к тому же жила рядом.
     Мурзилка растерянно посмотрела на это скопище идиотов, а я тем временем
вдарил по газам, и мы с помпой отчалили!
     Хозяйским  взглядом  обшарив  интерьер  моей  "лайбы",  Мурзик   строго
спросила:
     - Можно поинтересоваться, откуда все это?
     - Оттуда!
     - Так, понятно, ты решил пустить мне пыль в глаза и одолжил у знакомого
бизнесмена весь этот маскарад!
     - Ага, штаны 62-го размера я  тоже  у  него  одолжил?  Да?  А  права  и
документы на машину я тоже подделал? - насмешливо сказал я, небрежно  бросив
ей на колени крокодиловый портмоне.
     Мой Мурзик, меркантильно достав из него документы, стала внимательно их
изучать, а я в это время развернулся и с ветерком покатил по  Ленинградскому
шоссе в сторону Тверской-Ямской.
     - И куда мы направляемся? - поинтересовалась она, закончив  обзор  моей
физиономии на фотокарточке в правах.
     - Куда надо! - ответил я и поддал газу. - Я же  обещал  показать  тебе,
где прошли мои юные годы?!
     Я ждал этого вопроса, и, предупреждая ее негативную реакцию, я мысленно
задействовал бортовой автопилот.
     Кресла, в которых мы сидели, автоматически