Олег Дивов
Музыка русской Америки

Олег Дивов

                           Музыка русской Америки


     Если Юл Бриннер приехал в Париж из Харбина с полной гитарой опиума,  то
Иван Долвич, образно выражаясь, привез из Москвы в Нью-Йорк полную балалайку
музыкальных идей. В конце 80-х Иван основал на  Брайтоне  альтернатив-группу
"Big Mistake!", которую одни критики  называют  "самой  проамериканской",  а
другие "самой антиамериканской" группой в мире. Думается, обе стороны правы.
     В любом случае - нравится вам агрессивный пафос "Big Mistake!" или  вас
тошнит от ее примитива и беспардонности - группа заслужила  репутацию  одной
из самых уважаемых "альтернативных" команд. На  этом  фоне  отсутствие  "Big
Mistake!" в коммерческих  чартах  не  значит  ничего.  Их  последний  альбом
"Bushshit" запрещен в большинстве штатов,  но  со  всей  Америки  начинающие
альтернатив-музыканты присылают свои демо-записи Ивану Долвичу.
     Покидая Россию, бывший майор советского "спецназа" имел в багаже только
сумку  с  одеждой,  две  бутылки  водки  и  сувенирную  балалайку,   которую
намеревался  продать.   Большинство   известных   майору   английских   слов
происходили из "военного разговорника", остальные  были  нецензурными.  Даже
"да" и "нет" в устах Ивана звучали мрачно и  угрожающе.  Неудивительно,  что
узкий лексикон, брутальная внешность  и  боевые  навыки  привели  майора  на
должность вышибалы  в  одном  из  ночных  клубов  Брайтон-Бич.  Иван  быстро
освоился в этой роли, проявив себя непревзойденным мастером запугивания.  По
словам хозяина заведения, "Иван заработал нам кучу денег, ведь в клубе стало
очень тихо, и сюда пошла  солидная  публика".  Что  понимать  под  "солидной
публикой" на Брайтон-Бич 87-89-х годах, мы лучше  умолчим.  Так  или  иначе,
Иван Долвич стал менеджером службы безопасности.
     У майора была странная манера - на  рассвете,  когда  клуб  закрывался,
Иван обычно поднимался на сцену. Огромный, похожий  на  медведя  воин  ходил
между инструментами, разглядывал их, осторожно трогал. Внимательно и недобро
глядел со сцены в зал ("Это было страшновато - Долвич будто нарезал  сектора
обстрела", - вспоминает один из охранников). Иногда  майор  присаживался  за
синтезатор и барабаны,  словно  обживая  места  музыкантов.  Он  никогда  не
пробовал играть, вероятно, опасаясь насмешек. Сарказма в свой адрес майор не
переносил. Считалось, что у  него  нет  чувства  юмора.  Дальнейшие  события
показали, насколько это было ошибочное мнение.
     Через год Иван пригласил в Америку  своего  племянника  Игоря  Долвича,
тоже бывшего офицера  Советской  Армии.  Дядя  поклялся  "присматривать"  за
Игорем после смерти брата. Об обстоятельствах гибели полковника Долвича Иван
и Игорь предпочитают не говорить, упоминая только, что он получил  посмертно
Звезду Героя - высшую воинскую награду СССР.  Игорь  поселился  на  квартире
дяди и, против ожиданий,  не  стал  искать  работу,  а  все  время  посвятил
интенсивному изучению языка и погружению в американский образ жизни. Днями и
ночами он исследовал Нью-Йорк, отдавая  предпочтение  самым  неблагоприятным
районам, предпринял несколько путешествий по стране автостопом.  Сейчас  уже
понятно, что это была разведка. Игорь искал живое подтверждение идеям дяди -
и нашел его,
     Потом Иван достал из чулана ту самую балалайку.
     Иван в детстве окончил школу игры на баяне - большой русской гармонике.
Найти баян на Брайтоне оказалось несложно. Игорь  знал  с  десяток  гитарных
аккордов и каким-то образом умудрился некоторые из них брать  на  балалайке.
"А знакомые ребята навесили нам на это дело кучу электроники", -  вспоминает
Игорь. Надо сказать, в  музыкальной  карьере  Долвичей  особую  роль  играют
"знакомые ребята", о чем бы ни заходила речь, начиная от поиска аппаратуры и
заканчивая прогремевшей на полгорода дракой с ирландцами, случившейся  после
исполнения "Big Mistake!" их песни "Russian & Irish are Brothers in Arms"  в
День святого Патрика.
     Третьим членом группы стал  примитивный  музыкальный  процессор,  позже
замененный на полноценный компьютер. Конечно, сейчас концертный состав  "Big
Mistake!" шире, но русские "сессионные музыканты", как  правило,  никому  не
известны и скрываются за агрессивными  прозвищами  наподобие  Миша-Подрывник
или  Таня-Разведчица.  Также  не  стоит  забывать,  что  "Big  Mistake!"   -
бескомпромиссная  "альтернатива",   поэтому   вряд   ли   может   называться
полноценным музыкантом какой-нибудь Дядя Мэтью-Диверсант, пусть  даже  он  и
ошарашил байкерский фестиваль в Аризоне своим соло на бензопиле.
     Тех, кто готов брезгливо сморщить нос, утешим: "Big Mistake!" -  это  в
первую очередь музыка и текст. Да, на уличном выступлении они запросто могут
поручить басовую партию харлеевскому чопперу. Но  это  это  группа,  которая
способна сочинить песню на русском  языке  -  и  ее  будут  напевать  тысячи
простых американ-

  (C) О.Дивов, 2005
цев. Справедливости ради отметим, что  "Usama  Hui  Sosama"  -  единственная
русскоязычная  композиция  в  репертуаре  "Big   Mistake!".   "У   нас   нет
ностальгии, - говорит Игорь Долвич. - Мы бежали из СССР, а попали в такой же
СССР".
     С осознания этой аналогии и началась история "Big Mistake!".
     Дебютный альбом группы (тогда еще не имевшей  названия)  был  создан  и
распространен партизанским  методом,  импортированным  Иваном  и  Игорем  из
Советской  России.  Альбом  просто  записали  на  кассету  и  раздали  копии
"знакомым ребятам". Вы скажете, что в Америке так испокон века Делали  сотни
начинающих, и ошибетесь.  Долвичи  поступили  очень  дальновидно,  с  самого
начала позиционируя свои песни  как  "запрещенную  музыку",  которую  в  США
нельзя играть и даже слушать.  Это  было  понятно  и  привычно  для  русских
эмигрантов, и обеспечило дебюту первоначальный интерес. А дальше все  решили
сами песни.
     В музыкальном отношении ранние работы Долвичей  -  грамотно  выверенная
какофония, сквозь  которую  прорывается  четкий  мелодический  рисунок.  Это
бешеная варварская песня  древнерусских  дикарей,  отплясывающих  ритуальный
танец на телах поверженных мамонтов, причем некоторые  мамонты  еще  живы  и
жалобно трубят. Мелодия очень проста, припев навязчив, как жвачка. Прослушав
это один  раз,  вы  захотите  услышать  вновь,  чтобы  понять,  как  же  оно
сделано, - и потом несколько дней не сможете от песни отвязаться.
     Тексты Долвичей и по сей день своеобразные шедевры  примитива,  но  они
мгновенно запоминаются и безошибочно ударяют в болевые точки слушателей. "Не
страдая ностальгией", Долвичи выбрали для  своего  дебюта  тему  "Ностальгии
наоборот". Генеральная линия их первого альбома - "Куда же мы, черт  возьми,
попали!". Разглядев в повседневной американской жизни множество черт (вполне
отвратительных),  парадоксально  роднящих  США  и  СССР,  музыканты   ткнули
слушателя в них носом и не прогадали. Они будут  возвращаться  к  этой  теме
вновь и вновь - недаром "Big Mistake!", название их первого альбома,  станет
и названием группы.
     Между  прочим,  хотя  Иван  теперь  знает  английский  превосходно,  он
по-прежнему избегает серьезных разговоров с  носителями  языка,  отделываясь
короткими фразами.
     Успех "Big Mistake!"  как  студийной  группы  стал  поводом  для  серии
концертов дуэта в  брайтонских  клубах,  причем  каждое  выступ  пение  было
обставлено будто сходка  подпольщиков  -  и,  естественно,  на  них  рвались
толпами. Последний концерт завершился визитом полиции с повальной  проверкой
документов (до сих пор есть сомнения, не организовали ли это сами  Долвичи),
и группа моментально приобрела культовый статус. О происшествии  написали  в
газетах, и буквально весь Нью-Йорк всполошился - что  же  такое  играют  эти
русские медведи? Кассеты, передаваемые - бесплатно! -  строго  из-под  полы,
расползлись по городу и окрестностям. И тот, кто  не  выбросил  эту  муру  в
помойку, заболел "Big Mistake!" всерьез и надолго.
     Это был триумф.
     О самих тогдашних концертах Долвичи стараются  говорить  пореже.  Играл
дуэт безобразно. Недостаток мастерства компенсировался огромным  количеством
водки, выпиваемой как посетителями клуба, так и музыкантами.