Джеймс Патрик Данливи
Могила
OCR Busya http://www.lib.aldebaran.ru
"Джеймс Патрик Данливи": Издательство "Азбука-классика"; Санкт-Петербург;
2002
Аннотация
Сборник представляет разные грани творчества знаменитого "черного
юмориста". Американец ирландского происхождения, Данливи прославился в
равной степени откровенностью интимного содержания и проникновенностью,
психологической достоверностью даже самых экзотических ситуаций и
персоналий. Это вакханалия юмора, подчас черного, эроса, подчас шокирующего,
остроумия, подчас феерического, и лирики, подчас самой пронзительной.
Вошедшие в сборник произведения публикуются на русском языке впервые или в
новой редакции.
Джеймс Патрик Данливи
Могила
Я валялся с книжкой в полночь в Коннектикуте. Гремела буря,
Хаусатоник-ривер угрожала выйти из берегов, и лис облаивал молнии,
полосовавшие лесистый склон. На последней странице было написано, что
Германа Мелвилла похоронили в дождливый день на кладбище Вуд-Лоун на окраине
Нью-Йорка.
Ближе к концу месяца я решил наведаться в город и сел на поезд. Через
Дэнбери, Стэмфорд и Нью-Рошель, вдоль реки Бронкс, где в давние времена мог
пройти крейсер. Теперь она перегорожена запрудой, измельчала, провоняла
сточными водами. Летом сюда приезжают парочки. И дети плещутся там, где
поглубже, а как-то раз близнецы нырнули с пирса, застряли в придонном иле,
да так и не вынырнули.
Я поднялся с платформы, постоял на мосту, разглядывая машины на новом
шоссе. Вся эта плавность, скорость и нега. Домчат на мягких колесах куда
только захочешь. Я прошел через железные ворота и далее, в прохладный
каменный особняк, где были пишущие машинки и тихие обходительные люди.
Молодая женщина предложила мне сесть и ушла в архив. Вернувшись, принесла
план и прочертила маршрут среди петляющих дорожек к аккуратному иксику,
который, как она уточнила, находится на вершине холма.
Я шел мимо всех этих дверей, мраморных, гранитных и бронзовых, мимо
деревьев, не по сезону радующих глаз. Они богаче там, чем я при жизни.
Человек в серой форме приветственно помахал рукой и улыбнулся. Тропинка,
проложенная среди папоротников и плюща, привела на невысокий холм, и я
остановился под сенью огромного вяза. Четыре плиты, одна с пером и свитком.
За деревьями виднеются мавзолеи, витражные окна и двери под стать гигантам.
А с той стороны проносятся поезда следованием Нью-Йорк - Бостон. Я приехал
проверить, правда ли это, и оказывается, правда. И, как везде, надгробия
гласят умолкшая песня вечный покой или даже моя Мейбл я никогда тебя не
забуду когда же мы снова будем вместе. Я бродил и читал и наконец снова
вышел за ворота.
Через несколько кварталов я завернул в бар, который назывался "У Джо".
И уселся на высокий табурет, заказал кружку пива в это послеполуденное
ненастье. Запах сыра, масла и пирогов с помидорами. Какой-то вялый джаз из
музыкального автомата. За стойкой мужчина с волосатыми мускулистыми
предплечьями и аккуратно закатанными белыми рукавами сказал, я видел вас тут
несколько лет назад, может пять или шесть, я запомнил ваше лицо. Да, я помню
вас, у меня хорошая память на лица. Очень хорошая. Он принес мне стопку
виски и еще одно пиво и сказал это за счет заведения. Когда я уходил, он
сказал еще увидимся.
Я пошел на станцию смотреть поезда. Одни мчались на север, покачиваясь
на средних путях с уютными зажженными окнами, белыми салфетками и свежими
вечерними газетами, - тут, значит, ужин будет далеко от городов, среди
лесистых пейзажей. Другие были товарные - алюминиевые в красную полоску. А
то порой глянет на меня женщина из какого-нибудь поезда. На Чаппакуа? На
Валгаллу? Или на Поулинг?
Назад я ехал вдоль темных пустых полей с круглыми тенями кедров, а
затем по дорожке, петляющей среди елей, к моей поляне; внизу шумел
Хаусатоник, и вдруг в лучах фар замерли три оленя. На ужин у меня были
ребрышки с луком и лимонным соком и бутылка пива. Потом я написал письмо
одному человеку в Европу и спросил его,
Всем ли нам
Суждено
Поливать газоны
Когда-нибудь потом
В Коннектикуте.
Далее для ознакомления
