Френсис Ходгсон Бернет.
Маленький лорд Фаунтлерой
Frances Hodgson Burnett 1849-1924
Little Lord Fauntleroy 1886
Демурова Н. М., 1992 г. Перевод
Вступительная статья Н, Демуровой
ПРЕДИСЛОВИЕ
Одно из самых светлых и добрых впечатлений людей старшего
поколения -небольшая книжка англо-американской писательницы Фрэнсис Ходгсон
Бернетт "Маленький лорд Фаунтлерой", выходившая у нас и под названием
"Маленький лорд", и "Приключения маленького лорда". Автору этих строк
довелось читать ее в далекие довоенные годы. И по сей день помнится то
теплое, радостное чувство, с каким бралась в руки эта книжка с
рассыпающимися листками, как бережно передавалась друзьям и как прояснялись
лица тех, кто говорил о ней.
В России "Маленький лорд Фаунтлерой" стал известен уже через два года
после выхода в свет в Соединенных Штатах. В 1888 году журнал "Родник"
опубликовал перевод, на котором не было, как это нередко случалось в те дни,
имени переводчика, зато было помечено: "под редакцией Е. Сысоевой"
(Екатерина Сысоева и Алексей Альмединген издавали журнал и приложения к
нему). Не прошло и года, как этот перевод вышел роскошным, большого формата
томом в красочной обложке. Его выпустил петербургский книгоиздатель А. Ф.
Девриен. Это было, так сказать, подарочное издание, выдержавшее впоследствии
не одно воспроизведение. Затем переводы - и все разные! - посыпались как из
рога изобилия. Где только не издавали "Маленького лорда*! В Петербурге,
Москве, Киеве, в издательствах И. Д. Сытина, М. О. Вольфа, Е. В. Лавровой и
Н. Л. Попова, В. И. Гусинского... Каждый издатель выбирал своего переводчика
(или переводчик издателя), но все воспроизводили - лучше или хуже -
иллюстрации Реджинальда Берча.
Переводы были выполнены для своего времени вполне "удовлетворительно"
(так оценивали их рецензенты), хотя в некоторых и чувствовалась спешка.
Современному читателю, впрочем, странными покажутся и транслитерация имен
(маленький лорд у одного переводчика именуется "Кедрик", а у другого
"Цедрик", а сама писательница становится Франциской), и передача английских
реалий, особенно тех, что касаются отношений землевладельца-лендлорда с его
арендаторами, и
сентиментальность, нередко переходящая в слезливость. Но пуще всего
удивляет вольность обращения с текстом: переводчик то пропускает целые
абзацы, то передает их в нескольких словах, то весьма произвольно трактует
смысл. Впрочем, удивляться мы не должны. Переводчики конца прошлого века (да
и первой четверти нашего века тоже) считали такие вольности вполне
правомерными. В соответствии с установками того времени они нередко не
переводили, а пересказывали текст, попутно исправляя, сокращая или поясняя
его, руководствуясь собственными представлениями о том, какой должна быть
книжка. На некоторые частные недостатки появлявшихся переводов "Маленького
лорда Фаунтлероя" указывали рецензенты. "Перевод вполне
удовлетворителен, - замечал один из них по поводу работы М. и Е.
Соломиных, вышедшей в издании О. Поповой. - К сожалению, переводчик,
придерживаясь оригинала, заменил местоимение "ты" английским "вы",
которое странно звучит для русского уха". Скажем сразу, что никакие
недостатки перевода не помешали русскому читателю полюбить "Маленького
лорда". Причина тому кроется в самом характере литературного дара
писательницы, верно подмеченном русской критикой. Вот что писала в обзоре
творчества Фрэнсис Ходгсон Бернетт В.Абрамова в 1913 году: "Она обладает
характерной литературной физиономией, ценным качеством, благодаря которому
ее невозможно смешать с каким-либо другим автором. Бернетт горячо и нежно
любит лиц, ею описываемых. К своим героям она совершенно не может отнестись
объективно, беспристрастно. Это ее дети, если не плоть от плоти, то дух от
духа. Она в них живет, и оттого, верно, ее произведения читаются с таким
увлечением, от них трудно оторваться... Впечатление художественности,
получается, от непринужденной легкости языка, от живости диалогов и от
умения в немногих словах изобразить описываемое лицо или местность". А С.
Долгов в предисловии к переводу, вышедшему в издательстве Сытина, отмечает:
"По некоторым чертам своим талант госпожи Бернет (sic!), завоевавшей себе
лестную репутацию в Америке, напоминает Диккенса, который героями своих
крупнейших и лучших романов брал тоже детей или подростков. Но мы по опыту
знаем, что от этого романы его нисколько не теряют интереса и для нас,
взрослых, а, напротив, приобретают еще особую прелесть".
В начале века появились на русском языке и некоторые другие
произведения писательницы - роман "Дикая", повесть "Сара Кру", "В запертой
комнате", "Маленькая подвижница" и другие. Все они быстро раскупались и
имели успех, - но для российского читателя Бернетт оставалась создательницей
"Маленького лорда".
Октябрь положил конец переизданиям "Фаунтлероя". В 1918 году он еще
вышел в последний раз в товариществе И. Кнебель - в старом правописании, с
ятем, фитой и пр. - но на том все и кончилось. В течение семидесяти трех
последующих лет "Маленький лорд" не переиздавался, и, казалось, был прочно
забыт. В редких упоминаниях, которые встречались порой в нашей критике, его
называли
сентиментальным, не вдаваясь в вопрос о том, так ли уж это плохо.
Теперь наконец, по прошествии всех этих лет, "Фаунтлерой" возвращается из
небытия. Френсис Элайза Ходгсон Бернетт (Бернетт - фамилия ее первого мужа,
под которой она и печаталась, опустив данное ей при крещении второе имя)
была англичанкой по происхождению. Она родилась 24 ноября 1849 года в
Манчестере в разгар промышленного кризиса и борьбы за хартию. Отец
ее был торговцем скобяными изделиями; ценой больших усилий он поднялся
до продажи бронзы, подсвечников, канделябров и прочих предметов скобяной
роскоши в богатые дома, что в строго
регламентированной викторианской Англии позволяло считать его
представителем "среднего класса", чем он немало гордился. Когда Фрэнсис было
три года, отец ее умер, и матери пришлось взять на себя семейное дело.
Спокойной, обеспеченной жизни скоро пришел конец. Через три года семья
переехала в другой дом, расположенный на улице, по которой проходила граница
между респектабельным городом и трущобами. Из окон нового дома была видна
соседняя улица, где ютилась фабричная беднота. Здесь в течение почти целого
десятилетия юная Фрэнсис наблюдала жизнь бедняков, глубокий интерес и
сочувствие к которым она сохранила до конца своих дней.
Литературные способности Фрэнсис обнаружила еще, будучи ученицей
маленькой частной школы, расположенной на той же улице. Свои рассказы она
записывала в тетрадях для кухонных расходов. Ее учительница Сара Хэтфилд
позже вспоминала: "Фрэнсис страстно любила читать, "сухость" текста ее не
останавливала. Ее талант рассказчицы проявился очень рано; в школе дети
окружали ее и стоя слушали как зачарованные, когда она сочиняла для их
развлечения какую-нибудь историю с самыми необычными приключениями". Младшая
ее сестра Эдит, которая обычно бывала первой - и всегда восторженной! -
слушательницей, так вспоминает об этих ранних рассказах: "Эти истории были
очень романтичны. В них всегда был один герой - больной, покинутый и
несчастный, которому почему-то сильно не повезло, и другой - смелый, сильный
и добрый. Сильному приходилось преодолевать всякие трудности и испытания. Но
в конце концов, все кончалось хорошо, словно в сказке". Это стремление
устроить судьбу своих героев, преодолев несчастье и зло и дав добру
восторжествовать, Фрэнсис сохранила на всю жизнь.
Когда Фрэнсис исполнилось шестнадцать лет, мать продала приносившее
одни убытки дело и приняла решение ехать в
Америку, где в Ноксвилле (штат Теннесси) жил ее брат, державший
небольшую бакалейную лавку (не он ли послужил прототипом для мистера Далее для ознакомления
