Андрей Басирин
Грааль никому не служит
Аннотация
Война между землянами и "чужими"-рунархами длится уже много лет, и
конца ей не предвидится.
Но теперь на планете Лангедок найдено странное существо, вызывающее и у
людей, и у рунархов МОЩНЫЕ МУТАЦИИ.
Среди мутантов попадаются кинетики, психоморфы, телепаты, эмпаты,
пирокииетики... а САМЫМИ СИЛЬНЫМИ считаются "срединники", обладающие даром
контролировать таланты и умения МНОГИХ МУТАНТОВ и создавать из них
СПЛОЧЕННЫЕ БОЕВЫЕ КОМАНДЫ.
Юноша Андрей, воспитанный в интернате, даже не подозревал, что обладает
колоссальным потенциалом МОЩНОГО СРЕДИННИКА.
Однако, возможно, ИМЕННО ЕМУ предстоит остановить бесконечную войну...
ПРОЛОГ
Зимние тучи в завитках дымчатого серебра затянули небо Лангедока.
Природа готовилась к весне - с нежностью и страхом, словно застенчивая
девчонка, идущая на первое свидание. Среди сосен поблёскивали слюдяные
крылышки палач-машин.
Сквозь гудение сторожевых полей прорывается далёкий собачий лай -
пришло время кормежки. Иногда я завидую псам: нас-то кормить будут в
середине дня, когда сдадим утреннюю норму. А её выполнить не так просто.
Справа и слева от меня движется нескончаемый людской поток. Люди угрюмо
выбираются из нор и бредут, оскальзываясь в грязной снеговой каше. Грузовые
антигравы - надменные шершни в паутине решётчатых ферм - покачиваются над
снегом, заглатывая верергицы заключённых.
Парит. Becна скоро.
В небе висят ломаные готические кресты рунархов-охранников. К ним давно
привыкли. Они воспринимаются как часть пейзажа: ведь не обращаем же мы
внимания на палач-машины или истоптанный снег под ногами?
Наверное, под флекемсталловой бронёй скрываются вполне человеческие
лица. И тела у них такие же как у нас, просто гравикостюмы уродуют
пропорции. До войны я гостил на родине рунархов - Тевайзс. С некоторыми из
них у меня завязались сердечные отношения.
До войны. Почти в прошлой жизни.
Я ступил на мигающую тусклым золотом пластину лифта и закрыл глаза. Миг
дурноты, затем что-то стукнуло, и волна вони накрыла меня. Моча, машинное
масло, перегретый металл. Лифт поднялся на борт вездехода-антиграва.
Я нащупал крохотную скамеечку, уселся. Спину прострелило болью.
Недавнее обморожение давало о себе знать. Я снял со стены поводок и
защелкнул на шее металлическую ленту. Уши заполнил свист. В голове отчётливо
прозвучали слова:
Изгой Андрей Перевал, личный номер PVP-534792.
Волна расслабления пошла по мышцам. Голос приятно вибрировал в затылке.
Ты направляешься с заданием по норме VP-7, планта ция 53. Господа
Лангедока оказывают тебе великую честь, увеличивая ежедневную норму на семь
процентов. Помни, изгой: мощь Тевайза создаётся общим трудом. Даже от
верженный способен дать ему свою любовь и тем возве личить его.
Мне выпал счастливый билет. Струйки тепла проникли в позвоночник,
иссекая острые пульсирующие боли. Ком в горле размягчился и стал понемногу
таять.
Антиграв уже в пути. Хорошо бы подольше... даже десять минут лечения
окажутся кстати. Вот с транспортной капсулой мне не повезло: судя по запаху,
она почти выработала ресурс,. Наверное, это и есть плата за "счастливую"
проповедь.
...Сила Тевайза поддержит тебя, изгой. Никто не за страхован от ошибок,
но Тевайз примет тебя таким, ка кой ты есть. Со всеми грехами и сомнениями,
болью и ра достью.
Мы можем не только награждать, но и карать. Мера в твоём сердце, изгой.
Ты видел палач-машины в сосновых ветвях? Поздравляю! Ты внимателен и зорок,
как и подобает истинному сыну империи.
Я расскажу тебе эту историю - в знак доверия, что установилось меж
нами.
Один из недостойных преступил закон. В своём сно видении он пересёк
периметр лагеря. Дерзнул поднять оружие на одного из господ Лангедока -
гранд-туга Винджента.
Если руиархи не лгут, то их мощь впечатляет. Хозяева концлагеря знают
наши сны и наказывают за них. Но не так страшен чёрт, как его малюют. Скорее
всего, это пропаганда.
Пропагандистские воззвания руиархи любят. Я могу свободно обойтись без
проповеди. Но есть одно "но". Заключённые живут в свинских условиях, а к
поводку иногда подключают роболекаря. Выбор невелик: загнуться от
обморожения или слушать бормотание в голове.
Руиархи уверены, что бежать с Лангедока невозможно. Посмотрим. Но чтобы
переубедить их., мне потребуются все силы.
Заклинаю тебя, изгой: если встретишь врага Тевай за - немедленно сообщи
мне. Возникнут подозрения - не держи их в себе. Чистое очистится. Пусть
лучше погиб нет невинный, чем злодей останется на свободе.
Имена врагов своих запомни крепко: всё это выродки с модифицированным
сознанием. Из землян: кинетики, месмеры, срединники, психоморфы. Из
рунархов: братья Без Ножен, душепийцы, знатоки пластика и друзья автома тов.
Ты хорошо понял, Андрей Перевал? Благословляю тебя, изгой.
Стены капсулы вспыхивают бело-оранжевой чересполосицей. Антиграв прибыл
наместо. Сейчас меня и остальных заключённых выгрузят из машинного нутра и
отправят работать.
Я торопливо содрал с шеи металлическую ленту. Ещё девять секунд, и
включится лифт. А нагрузки при его движении таковы, что лучше бы самому
спрыгнуть в снег, наплевав на высоту.
Клацнуло. Звякнуло. Я зажмурился, и меня понесло вниз. Лишь на снегу
плантации я вспомнил, что не прикрыл на шее след от поводка. Тех, кто
слушает голос, заключённые ненавидят. А у меня ещё и полоса багровая - знак,
что я вылечился.
На снегу стоял высоченный рунарх с белыми волосами. Полосу он заметил
сразу, но не подал виду. Видимо, не хотел затевать бучу, пока рядом антиграв
и охранники.
Стараясь не глядеть на рунарха, я двинулся к десятнику.
- Норма вепе щесть, - проскрипел тот, теребя задубевшими пальцами
пластиковый лист. Сенсорная панель на листе оказалась слишком чувствительна.
Стрелочка металась по ведомости, не попадая на графу с моим номером.
- Вэпэ семь, - хмуро поправил я. - Мне оказали великую честь. Но не
такую великую, как ты думаешь.
Десятник подышал на пальцы, пощёлкал сенсорными клавишами листа и
равнодушно согласился:
- Вепе семь, коспотин умник. Ты прафильный, та? - Он окинул меня цепким
взглядом. - Я сапомню тепя. Пошалеещь.
Не пугай, пуганые мы. Я дождался, пока десятник исправит цифру в
ведомости, взял рюкзак с инструментом и проверил комплектность. Однажды я
видел, как один парень недосчитался в мешке пеленгатора. В ногах у десятника
валялся, белугой ревел. Не простили. На плантациях за любую провинность
ссылают на Южный материк. К печам и хирургическим лабораториям.
В этот раз обошлось без подлостей. Десятник на меня озлился, но под
газовую камеру подводить не стал. Хороший мужик, пусть и вор. Он обернулся к
рунарху и объявил:
- Эй, Шассер. Коспотин умник толшен вышить. Ты понял? Польной,
калеченый, по шивой! Иначе норму ты выполнять.
Затем сложил ведомость и шагнул на площадку лифта. Яркая вспышка
разметала его ртутными хлопьями от земли до аптиграва. Отверстие в броне
затянулось, и машина поплыла к следующей плантации. Резко похолодало.
Защитное поле аптиграва больше не спасало нас от мороза.
На снегу осталась черная пирамидка анизотронера. Анизотропер уютно
гудел, создавая зону аномалии. Снег в ней менял свойства, превращаясь в
плотную массу, способную выдержать вес взрослого человека. Без этого в
снегах Лангедока можно ходить лишь на лыжах. Да и то не везде.
Мы с рунархом остались вдвоём. Вокруг - на сотни километров лишь мхи да
снега. Пропади я, беспокоиться никто не станет. Разве только десятник, да и
он не особенно. Нет, конечно, вышлют бот с биоискателем, потом отчёт
составят: евражек - столько-то, песцов столько, трупов заключённого номер
PVP-534792 - одна штука. Знаю я такие акты.
Небо за спиной рунарха разодралось. В прореху меж облаками Далее для ознакомления
